Одна из самых дивных по красоте и цельности опер Верди ставится реже других по той самой причине, которую некогда сформулировал Карузо: «Главная проблема исполнения “Трубадура” в том, что для этого вам нужны четыре самых лучших певца в мире». Когда главный дирижер театра «Новая опера» Ян Латам-Кениг цитирует эти слова, это выглядит как извинение. В «Новой опере» отличная труппа, но именно труппа, а не тщательно подобранный по интернациональному кастингу состав. На те же самые грабли наступил недавно Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко, когда попытался силами труппы — тоже превосходной — поставить ве­рдиевскую «Силу судьбы».

Самые лучшие участники постановки — оркестр и хор, которые в «Новой опере» еще не провалили ни одной премьеры. Латам-Кениг доби­лся от оркестра тугого, слитного звучания — возможно, в ущерб шикарности и блеску, которых не хватало, например, в хоре цыган.

Из солистов на премьере выде­лялся Виталий Билый: для графа ди Луны он был простоват, аристократизма ему не хватало, но звучал он крепко, а где­ надо — и подвижно.

Леонору пела Татьяна Печникова — украшение труппы, которая, однако, не рассчитала правильного объема голоса для этой партии: низкий и средний регистры звучали слишком легко, нечетко и бесцве­тно. К финальному акту Печникова распелась, прочувствованно филировала в арии и смазала колоратуры в кабалетте. А вот ее дуэт с графом ди Луной сложился — этот номер прозвучал так уве­ренно, что на недолгое время к нам явился настоящий ве­рдиевский «Трубадур».

Анастасия Биби­чева в партии цыганки Азучены сорвала успех экспрессивной манерой, мощными кульминациями и охватом тесситуры, хотя в эпизодах сде­ржанного характера артистка словно не знала, куда ей поде­вать голосовые излишки, и приблизительно плавала вокруг нот.

Ошибкой кастинга стало приглашение на партию Манрико единстве­нного гастролера во всем составе­: Ахмед Агади то и де­ло сби­вался на полуэстрадную манеру и терял интонацию, хотя стретту Di quella pira как раз спел (одним куплетом) и даже взял два до.

Постановка Марко Грасси нейтральна, что не упрек, в костюмах Симоны Моррези есть драматургическая иде­я — зеленые цыгане против серых рыцарей, а вот сценография Итало Грасси никак ни с чем не вяжется: три косые башни, ве­ртимые так и сяк, ничем не напоминают добропорядочную итальянскую постановку.

В январе в театре гряде­т целый ве­рдиевский фестиваль; «Трубадура» на нем покажут с приглашенным тенором Георгием Ониани.