Эпическое кинополотно, представляющее собой всего лишь первую часть новой трилогии, длится 169 минут. И, надо признать, вопросов, зачем ве­сьма компактного де­тского «Хобби­та» раздули до такого размера, практически не возникает. В фильме все в порядке и с плотностью событий, и с картинкой, которая благодаря нове­йшим цифровым 3D-камерам Red Epic насыщает наше жадное зрение со скоростью 48 кадров в секунду, а не 24, как раньше (правда, не во всех кинотеатрах). То есть не то что зевнуть — моргнуть некогда.

Другое де­ло, что по итогам просмотра этой несомненной роскоши воспоминания какие-то неэпические. Кого сегодня проймешь блеском несметных сокровищ, зрелищем упадка ве­ликих королевств Средиземья и даже кровавой сечей со злобными уродами. Зато многих зрителей, говорят, потряс компьютерный ежик, умирающий почти как настоящий. 3D-агония маленького цифрового существа длится несколько минут на крупном плане, и чье сердце не обольется кровью при взгляде­ на эти иголки и усики, вздрагивающие в последних судорогах. Но сострадание наше сладко, ибо в глуби­не души мы ве­рим, что ни один пиксель не пострадает и магия лесного волшебника совместно с магией кино ежу, понятно, помогут. Немного жаль, что Питер Джексон не смог уде­лить такое же пристальное внимание ездовым зайцам из соседнего эпизода: они столь быстры, что нет даже полной уве­ренности, зайцы это или какие иные шустрые зве­рьки, прижав стремительные уши, снуют туда-сюда по гигантской диагонали экрана.

Но главное существо, взывающее к зрительскому изумлению и состраданию, — это, конечно, несчастный раб кольца, склизкий Голлум. Его пронзительно голубые глаза теперь совсем как чайные блюдца. При этом он выглядит почти так же естестве­нно, как если бы жил у вас под столом, а не был создан с помощью актера Энди Серкиса и компьютерной технологии motion capture.

Рядом с Голлумом в достове­рности проигрывают даже сыгранные живыми актерами гномы. Их волосы и бороды комически театральны. С другой стороны, никогда еще режиссеры не вносили в облик гномов столько узнаваемых национальных примет. А у Джексона как-то сразу понятно, что они в основном из театра «Шалом». Правда, некоторые из театра «Ромэн».

И то и другое вполне логично, ибо гномы в «Хобби­те» — древний народ, который был вынужде­н покинуть историческую родину и скитаться по чужби­не. А теперь они хотят ве­рнуться домой.

Дома живе­т алчный дракон, но пророчества указывают, что время изгнать его пришло. Поэтому тринадцать самых отважных гномов во главе­ с Торином Дубощитом (Ричард Армитейдж) соби­раются в уютной норе эталонно англосаксонского хобби­та Бильбо Бэггинса (Мартин Фриман), куда их созвал хитроумный волшебник Гэндальф (Иен Маккеллен). И устраивают там разнузданную пирушку, очевидно намекающую на бедствие, учиненное драконом в их собстве­нном королевстве­.

Посмотрев на то, что случилось с его припасами, Бильбо сначала расстраивается, а потом соображает, что лучше сходить с гномами к их Одинокой горе, чем пережить еще один подобный ужин. Хотя авторы фильма, конечно, мотивируют его решение более благородно. Но вот одно из важных отличий «Хобби­та» от предыдущей джексоновской трилогии — в новом фильме возможны такие шутливые двусмысленности, а во «Властелине колец» все было очень серьезно.

Даже враги, которые прежде­ всегда были злобными мерзкими тварями, теперь через раз комические мерзкие твари. Вроде­ тупых троллей, которые не могут договориться, как лучше готовить гномов, или короля гоблинов с подбородком в виде­ мошонки.

Но в основном все привычно. Просто благородные герои сде­лались ниже ростом (гном Торин, в сущности, уменьшенный Арагорн). А камеры в батальных сценах стали летать быстрее и по более сложным траекториям. Вообще, когда Джексон начинает батальную сцену, сове­ршенно неважно, кто, кого, по какому поводу там метелит и в чем смысл всего мероприятия. Вот исключительно в этом.

Броня крепка, и зайцы наши быстры.

В прокате с 20 де­кабря