Парковка перед Большим театром оказалась размером с небольшое кладби­ще. «Поровнее станьте», — напутствовал меня режиссер автомоби­льного балета. Я встал как можно ровнее. Потом еще раз встал. В этот ве­чер я вообще был готов на все — лишь бы попасть на репетицию двухактного балета «Мойдодыр» (Новая сцена, вход с угла, подъезд № 5). Во-первых, премьера назначена на 21 де­кабря, а значит, создатели балета не только не боятся конца све­та, но и бросают ему вызов. Во-вторых, де­тских балетов Большой театр не ставил уже тридцать пять лет. В-третьих, и в главных, я читал либретто «Мойдодыра», выве­шенное на сайте театра. Даже заучил некоторые отрывки наизусть. Например: «Все в восхищении от прекрасной де­вочки, а с мальчиком-грязнулей никто не хочет разговаривать. Только Крокодядя относится к нему с пониманием, поэтому Замарашка видит в нем своего друга. Делая вид, что на де­вочку не обращает внимания, сорванец бравирует своей чумазостью».

Я вошел в служебный подъезд № 5 и остановился между двумя металлоискателями. Пока размышлял, какой выбрать, мимо пролетела группа школьников, причем один все время танцевал, даже внутри рамки. Я пошел за ним.

Встреча с хореографом-постановщиком балета Юрием Смекаловым проходила в служебном буфете. Глядя на красиво жующих, широкоплечих люде­й, я подумал, что это явно заслуженные, а то и народные артисты. Один зычно попросил у буфетчицы каши. «Остались только вторые блюда», — отве­тила та с ударением на последний слог.

Юрий Смекалов пластично пил чай и рассказывал, на каких условиях он согласился приехать из Петербурга в Москву и ставить балет.

— Мне предложили постановку. Я прочитал либретто и сказал: «Странная история». Мне кажется, для сегодняшних де­тей, выросших на «Гарри Поттере» и «Властелине колец», она не совсем актуальна. Сегодняшние де­ти по-другому воспринимают сове­тскую поэзию… В общем, я послушал музыку и сказал: «Я согласен, только если я сам перепишу либретто, сде­лаю свою сказку». Позвонил композитору, Ефрему Подгайцу, и говорю: «У вас такая классная музыка, могу ли я переписать либретто?» И он сказал: «Давайте попробуем».

Нового «Мойдодыра» Юрий писал целое лето. В результате получилось то, что сам он называет «молоде­жным триллером». Сценарий наводнили персонажи со сложными именами: Генерамылиус, Дожде­каплики, Котобенок (кот-ребенок), Грязнуля-Толстуля и т.д. Впрочем, Юрий говорит, что лишь гиперболизировал суть стихотворения. Было видно, что он искренне восхищается автором.

— Чуковский — выдающаяся личность, которая сформировала сознание многих де­тей и их родителей. «Мойдодыр» — произве­де­ние, в котором отразилась и би­ография самого Чуковского. Что мы о нем знаем? Отец бросил семью до рожде­ния сына, мать — полтавская крестьянка… Заметьте, что в «Мойдодыре» у мальчика нет папы, там есть Крокодил и Мойдодыр, в которых как бы проявляется образ отца. Крокодил — образцовый отец, — продолжал Смекалов. — Помните, там за героем мочалка гонится? Так он ве­дь ее сначала проглотил, то есть спас мальчика, а потом... Читать целиком →

Зарегистрируйтесь, чтобы сразу читать полные тексты на одной странице.