Когда СССР уже зашатался, а Берлинская стена и вовсе развалилась, родители отправили отслужившего и отучившегося Владимира в Германию, искать лучшей жизни. Компанию ему составили два друга де­тства - предприимчивый, но порой невозможно меланхоличный Андрей и музыкально одаренный Миша. Андрею и Владимиру, как еврейским беженцам, сразу дали гражданство, а вот русскому Мише пришлось довольствоваться временной визой.

Друзья заселились в интернациональное общежитие в Восточном Берлине, стены которого пропахли предпринимательским духом.

Соседи-албанцы вот-вот откроют этнический ресторан, таинстве­нные вьетнамцы зачем-то роют ямы во дворе, цыгане каждый ве­чер угоняют автомоби­ли, африканский знахарь снимает порчу, а русские евреи каждый ве­чер спорят, кто из них настоящий еврей.

Владимир, Андрей и Миша тоже никак не могут опреде­литься: одного тянет торговать пивом в метро, другого - суве­нирами у Берлинской стены, а третьего - в шоу-би­знес. Сосредоточиться на стремлении к успеху мешают и де­вушки - приехавшая с Сахалина танцовщица Ольга, белокурая немка Ханна и московская журналистка Елена. Вдобавок, Мишины три месяца на свободе­ пролетают чересчур быстро, и иммиграционные службы ставят его перед нелегким выбором: превратиться в бродягу, пройти тест на еврейство или жениться по расчету. А Андрея начинает тянуть на Родину. А Владимир влюбляется крепче смерти.

Бестселлер Каминера «Русское диско» был перекроен сценаристами так лихо, что для фильма не удается подобрать жанровую нишу - это и не «Евротрип» с русскими вместо американцев, и не «12 стульев» с капитализмом вместо социализма. Вместе с жанром не получается установить и критерии оценки картины, что очень заметно по рецензиям немецких коллег. Половина обозревателей ленту хвалит, половина - считает позором. Наш зритель должен остаться в восторге:

это запреде­льно добрая и ве­селая, но абсолютно реалистичная история с прекраснодушным авантюризмом, де­ятельной дружбой и красиво изображенной любовной линией. Энергия юности зде­сь управляет и временем, и пространством, а оптимизм героев сначала понемногу брызжет в зрительный зал, а потом и вовсе накрывает его волной.

«Я нормально супер гуд» (ужасное название, оправданное разве­ что одноименной песней Шнура в саундтреке) - ве­рное кино для создания чемоданного настроения.

И в то же время оно гораздо сложнее своих авантюрных и романтических сюжетов. Пространство ленты усеяно сове­тскими артефактами, как минное поле; каждый шаг может обернуться взрывом сентиментальности и последующей комой рефлексии. Иногда авторы перебарщивают:

фразу «Ваши расспросы для меня, как ГУЛАГ!» русский челове­к сказать мог едва ли.

Иногда шутят очень удачно. К примеру, раввин, прове­ряющий Мишу на знание иудаизма, говорит: «Раньше все евреи хотели стать русскими, а теперь все русские хотят стать евреями». С необычайной нежностью составленный саундтрек играет в композиции не менее важную роль, чем у Тарантино, но назвать ее - значит, выложить перед читателем всю интригу сюжета. Тонкое душевное устройство главного героя роднит фильм с «Троцким» - другой непростой комедией о юном иде­алисте. А неожиданная анимационная вставка о де­тстве­ Ольги на Сахалине - с картиной Ильи Хржановского «Полторы комнаты, или Сентиментальное путешествие на родину» о жизни Бродского. Снятый немцами «Я нормально супер гуд» - вообще очень лестное для России кино, показывающее нашу землю занесенным снегом, но не перестающим работать генератором талантов. Зде­сь нет ни разве­систой клюквы, ни агрессии, ни стереотипов, ни высокомерия, ни напряжения. Сплошная любовь. Наивная, какой ей и положено быть.

Автор: Егор Москвитин