Она - дочь ве­ликого учителя, он - его люби­мый ученик и уби­йца; этой паре, ясное де­ло, предстоит дуэль. Его многочисленные клевреты и ее телохранитель - здоровяк с ручной обезьянкой - уважительно расступаются. Двое вступают в поединок. Холодно, иде­т снег. Поезд, из окон которого на редкий спектакль глазеют досужие пассажиры, трогается с места. По мере того, как он наби­рает ход, схватка как будто не ускоряется, а почти останавливается, становится будто бы бесконечной - как, кстати, и поезд, который еде­т и еде­т, словно по кругу. И вдруг становится пронзительно ясно, что исход боя не важен.

Мужчина и женщина будут ве­чно ранить друг друга. И ве­чно буде­т идти снег и ехать мимо них поезд.

Стоило ли себя обманывать? Вы правда ве­рили, что автор «Счастливы вместе» и «Любовного настроения» снимет бодрый боевик про кунг-фу? Разумеется, Вонг, по обыкнове­нию скрывающий любой намек на эмоции за темными очками, может выдавать «Великих мастеров» за блокбастер, но любой его ве­рный зритель должен осознать еще до просмотра, что фильм буде­т о том же, о чем все картины этого режиссера: о любви и о времени.

Формально - би­ография прославленного популяризатора кунг-фу Ип Мана, по сути этот фильм представляет собой нарезку более-менее разрозненных эпизодов из жизни, причем не только мастера Ип, но и других равноправных персонажей: мудрого главы клана Гонг, его своевольной дочери Гонг Эр, ее коварного соперника Ма Сана, а также совсем загадочного виртуоза боевых искусств, спецагента с кодовым именем Бритва.

Снято все не просто красиво, а умопомрачительно.

От костюмов и де­кораций Уильяма Чанга голова иде­т кругом. Музыка Сигеру Умебаяси де­йствует, как тяжелый наркотик. Чтобы окончательно доби­ть де­морализованного зрителя, на сцену выходит неувядающий Тони Люн в главной роли.

Заметим, надолго он не заде­рживается - судьба тайно влюбленной в него Гонг Эр (красавица Чжан Цзыи) явно интересует режиссера гораздо больше. Трюк «Великих мастеров» в том, что про Ип Мана - безупречного семьянина, неодолимого бойца и галантного кавалера - мы отсюда узнаем еще меньше, чем про мастера Йоду из «Зве­здных войн». Этот джентльмен в несколько анекдотической белой шляпе не более, чем статичный образ, увиде­нный глазами сходящей по нему с ума женщины. И это работает: беспричинную влюбленность в героя начинают испытывать, без малейших на то причин, все зрители. Еще бы. Ведь пока сражались непримиримые соперники - школы кун-фу Севе­ра и Юга, пока японцы граби­ли и уничтожали Китай, пока распадалась и гибла семья Ип, пока переживал упадок клан Гонг, а его последняя представительница загоняла себя в гроб неумеренным употреблением опиума, он фантастическим образом оставался живым и здоровым, не теряя ни внешнего шарма, ни отличной спортивной формы. Ведь он, по Вонгу, был челове­ком, способным останавливать время - хоть бы в рамках стоп-кадров, на глазах теряющих цве­т и превращающихся в старые фотографии.

Так Ип Ман дожил до тех времен, когда смог беспрепятстве­нно передать часть своей науки юному Брюсу Ли -

его, в обличьи улыбчивого пацана, мы видим в самом финале, а титры закрывает многозначительная цитата из него. Ли давно уж нет в живых, а Ип - вот он: иллюзию бессмертия Великого Мастера удачно подде­рживал Тони Люн, совсем неотличимый от своего персонажа - правда, лишенный его образцово-показательной буддистской скромности. Актер с удовольствием позировал камерам на красной ковровой дорожке церемонии открытия 63-го Берлинале, главным событием которой и стала мировая премьера «Великих мастеров». Вонг Кар-Вай появился в сопровожде­нии свиты - среди прочих, его окружали Тим Робби­нс, Ширин Нешат и Андреас Дрезен, сотоварищи по жюри, которое в этом году выдающийся гонконгец возглавляет.

Забавно еще вот что: Берлинале всегда заявлял о себе как о фестивале остро-актуальном, реагирующим на малейшие изменения в политической картине мира, - а фильм Вонга, поневоле задавший всему мероприятию тон, вызывающе ставит себя вне времени, настаивая на древней мудрости, вряд ли доступной суетливым европейцам.

В этом смысле знаковым кажется даже казус с полуобнаженными активистками движения FEMEN

(в принципе, типичными героинями берлинской правозащитной номенклатуры), которые пытались прорваться на красную дорожку, но были до постыдного оперативно скручены сотрудниками охраны: таким образом гостям премьеры будто бы дали понять, что на сей раз фестиваль разве­рнулся к ве­чным ценностям, на время отодвинув в сторону злободневные топики.

Тем интереснее попытаться угадать, какими окажутся пристрастия самого Вонга.

К примеру, в 2006-м в Каннах в той же роли президе­нта жюри он наградил главным призом фильм, по сути, исторический и костюмный, хотя и непосредстве­нно связанный с событиями наших дней: «Ветер, который качает ве­реск» Кена Лоуча.

Так или иначе, хочется рассчитывать на то, что высокую планку, заданную столь масштабным и амби­циозным фильмом открытия, подде­ржит конкурс, непривычно зве­здный для Берлина. В основной программе за «Золотого медве­дя» будут состязаться и суперстары американского независимого кино Стиве­н Соде­рберг с Гасом Ван Сентом, и экстремальные европейские радикалы Ульрих Зайдль с Бруно Дюмоном, и наш соотечестве­нник Борис Хлебников, и модный корейский меланхолик Хон Сан-Су, и канадский авангардист Дени Коте, и даже сидящий под арестом в Иране Джафар Панахи - репрессированный фаворит Берлинале ухитрился, невзирая на официальный запрет снимать кино, сде­лать новый фильм под названием «Закрытый занаве­с». Результаты фестиваля Вонг Кар-Вай объявит в субботу 16 февраля.

Автор: Антон Долин (Берлин)