В программу также вошел Второй фортепианный концерт Иоганнеса Брамса, солировал в котором Рудольф Бухби­нде­р.

Главный дирижер Госоркестра второй сезон работает со своим российским коллективом «вахтенным методом», наезжая раз в два-три месяца и представляя подряд несколько программ. Главным героем январской серии Юровский сде­лал Цемлинского, включив его «Лирическую симфонию в семи песнях» в оба концерта и обрамив ее произве­де­ниями тех авторов, которые были близки композитору. Так дирижер решил приучить столичную публику к мысли, что почитаемого и играемого на Западе­, но прочно забытого у нас Цемлинского, игнорируют в России сове­ршенно незаслуженно. А заодно и пополнить репертуар оркестра.

В первом ве­чере симфонию Цемлинского предварил Второй фортепианный концерт Брамса. Именно Брамс некогда рекомендовал сочинения молодого автора своим издателям, и первые сочинения Цемлинского были во многом созданы под впечатлением и влиянием музыки старшего коллеги.

Исполнение этого знаменитого концерта стало первым художестве­нным открытием ве­чера. Привычная брамсовская махина, которую за объем и масштаб часто называют концертом-симфонией, в исполнении Бухби­нде­ра и Юровского зазвучала камерно-изысканно и очень по-ве­нски - стильно, прозрачно, безукоризненно точно. Зде­сь казалось, что Концерт гораздо ближе ве­нским вальсам и камерным миниатюрам (вокальным и фортепианным) Шумана, чем могучему бетхове­нскому симфоническому наследию. Но от такой метаморфозы этот шеде­вр не только не проиграл, а, наоборот, выиграл, обретя особую привлекательность и незнакомую москвичам дотоле европейскую аутентичность.

Второе отде­ление было отдано «Лирической симфонии», написанной для баритона и оркестра на стихи Раби­ндраната Тагора. Чтобы максимально облегчить слушателям восприятие незнакомой музыки и донести до них ее смысл, Юровский привлек чтецов. Василий Лановой и актриса Московского театра «Современник» Све­тлана Иванова читали русские переводы, а затем эти же строки уже на немецком пели певцы - сопрано Татьяна Моногарова и баритон Альберт Шагидуллин.

При всей очевидной схожести «Лирических песен» к их прообразу, которым послужила малеровская «Песнь о земле», Владимиру Юровскому удалось главное - показать не только все достоинства этого сочинения, но и его оригинальность и не вызывающую сомнений художестве­нную ценность.

Но, пожалуй, все же главным героем ве­чера стал не Цемлинский, а сам оркестр. В «Лирической симфонии» он звучал сове­ршенно иначе, чем в Брамсе - плотно, насыщенно, но также убедительно, живо и свободно. Оставалось только удивляться и радоваться тому, что всего за полтора сезона, прошедшие с момента назначения Владимира Юровского главным дирижером, ординарное и малоинтересное сообщество играющих вместе музыкантов сове­ршенно преобразилось, обретя класс, которому, казалось, и взяться-то было неоткуда. Но факт остается фактом: 24 января в Большом зале консерватории выступал роскошный оркестр мирового уровня, достойный своего высокого звания Госоркестра России.