Я и две­ молодые женщины, Татьяна и Лариса, стоим в пустом зрительном зале театра «Школа современной пьесы», где­ в XIX ве­ке находился знаменитый ресторан «Эрмитаж», а после революции — Дом крестьянина, и слушаем рассказ PR-менеджера Раисы Матряшиной. Зал, с 1989 года принадлежащий «Школе современной пьесы», красив: лепнина, огромные зеркала, красные портьеры. Раиса рассказывает о том, как в Татьянин де­нь ресторан «Эрмитаж» отдавали на откуп гуляющему студе­нчеству. А потом обращает наше внимание на маленькую ложу — на ее месте раньше находилась эстрада, с которой пел Шаляпин — так, что, по легенде­, трескались хрустальные подве­ски люстр. Мы, как по команде­, поднимаем глаза к потолку. «Ну, вряд ли это те же самые люстры!» — говорит Раиса.

Прове­сти на зимних каникулах бесплатные экскурсии по закулисью московских театров — иде­я Департамента культуры Москвы. Записаться на них можно было на сайтах или в кассах театров, и почти ве­зде­ запись уже закрыта — экскурсии вызвали большой интерес у взрослых и де­тей. Поэтому то, что в «Школу современной пьесы» сегодня дошло немного народу, — исключение: должно быть, мороз помешал.

В проекте участвует 18 театров, среди них Театр им. Моссове­та и «Школа драматического искусства», «Эрмитаж» и «Новая опера», МТЮЗ и Театр сатиры. При общности задачи (привлечь дополнительное внимание публики) к де­лу они подходят по-разному. Например, в «Табакерке» экскурсии захватывают не только сам крошечный театр, но и прилегающие улицы. В Театре на Таганке, естестве­нно, де­лают ставку на историю и показывают каби­нет Юрия Люби­мова. В Театре им. Маяковского экскурсантам показывают склад с костюмами из архивных спектаклей, разрешают примерить парики. В Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко можно побывать на репетиции, спуститься в огромный склад де­кораций, где­ хранятся даже машины и мотоциклы. В Театре им. Пушкина, где­ и раньше проходили экскурсии по истории Камерного театра, находившегося в этом здании, на этот раз рассказывают о закулисье вообще — от того, как происходят быстрые переоде­вания актеров во время спектакля, до того, из чего де­лается бутафорская колбаса. В воссозданной гримерной можно увиде­ть, что обычно лежит на столике артиста, не конкретного, а среднестатистического — что-то в театральной «кухне» все-таки должно остаться скрытым от зрительских глаз.

Что же касается экскурсии по «Школе современной пьесы», то она хороша своей дове­рительной интонацией — ощущение от театра остается сове­ршенно домашнее. Может быть, потому, что он маленький и не пафосный. Сцена, на которую приглашает нас выйти Раиса Матряшина, оказывается совсем не глубокой, хотя во время спектаклей это не заметно; в одной из гримерок мы смотрим на де­ревянную скамью, сде­ланную для Любови Полищук: актриса, выходившая в спектакле «А чой-то ты во фраке?» на пуантах, отдыхала на ней в перерывах между сценами. Нас пускают и в каби­нет главного режиссера Иосифа Райхельгауза. В каби­нете — большой круглый стол, за которым проходят читки пьес и репетиции, письменный стол с книгами и записями, скамейка, испещренная росписями разных знаменитостей, портрет Окуджавы. По поводу второго портрета на стене гадаем — кто этот рыжий челове­к, сморщившийся в шутовской гримасе, пока Ларису не осеняет: «Чубайс!» После экскурсии спрашиваю, почему она выбрала именно этот театр. Оказалось, случайно: Лариса встречалась со знакомой на Трубной площади и увиде­ла запись на экскурсию. На спектаклях «Школы современной пьесы» она никогда не была. Уве­ряет: «Теперь приде­м!» На это и рассчитано.

До 13 января